Полупроводниковая светотехника № 3’2023

Те были вчера по пять и очень большие, а эти и маленькие, и сегодня, и по три

Задолго до известных нам сейчас законов о единстве измерений или различных систем единиц величин, да и самих величин, люди могли измерять или просто оценивать размеры, массу чего-либо, время, расстояние и т. д., пользуясь лишь, как сейчас сказали бы метрологи, «компараторным методом», то есть методом сравнения с чем-то легко воспроизводимым или всегда имеющимся «под рукой». Зачастую это и была сама рука, нога, ее части или, например, шаги. Размеры рук, ног и рост разных людей были и остаются различными, поэтому точность непосредственных измерений размеров и расстояний в руках, пальцах, локтях и ступнях была невысокой, но, вместе с тем, позволяла, оперативно пользуясь указанными средствами измерений, оценить параметры объекта и однозначно отличить мамонта от муравья. Но в какой-то момент такая точность перестала удовлетворять потребителя — теперь стало важно передавать информацию о том, насколько один мамонт больше другого, что упомянутыми средствами установить очень сложно — размер локтя мог отличаться значительно, а мамонта эталонного размера, утвержденного МЭК, не существовало. Поэтому, рано или поздно, компараторный метод стал проявлять свои слабые стороны и к определенному времени развития потребовал либо эталона для сравнения, либо измерения мамонтов в мамонтах, а не в локтях или саженях. Как, впрочем, и сейчас — те, кто измеряет световой поток компараторным методом (в фотометрическом шаре), не могут это делать без эталона, передающего измерительному тракту значение потока для сравнения с потоком измеряемого образца. В свое время в Древней Руси сформировалась своя система единиц с участием, в том числе, рук и ног, образовавших собой наши, родные вершки, пяди, сажени и версты. Кстати, последняя, действовавшая на своей родине аж до 1925 года, несет куда более глубокий смысл, чем ее современный эквивалент расстояния — метр или километр. Наша верста — это такая длина борозды, проделанная плугом, запряженным лошадью, до его разворота обратно, при которой лошадь не утомляется и явно протянет плуг в обратном направлении. То есть, по смыслу, это даже и не расстояние, а то усилие, которое прилагают к процессу пахарь и лошадь, чтобы плугом в 2–3 пуда вспахать борозду длиной более километра (а точнее — 1066,8 м), и, что самое удивительное и необъяснимое для современных энергетиков, без бензина и электричества. Такая единица могла образоваться только в нашей стране, как, впрочем, и остальные отечественные константы или бытовые приборы на их основе: «Зверок с вершок, а хвост семи верст».

Однако в начале XVIII века, через прорубленное в Европу окно, повеяло западной трактовкой смысла различных единиц, и указом Петра I русские меры длины были согласованы с английскими, и это, по существу, была первая ступень гармонизации российской метрологии с европейской, которая продолжается и сейчас. Впоследствии через то окно случалось и обратное веяние, ведь Наполеон до Москвы с удовольствием преодолевал лье, по смыслу равное расстоянию, которое проходит человек за 1 час (4,2 версты), но больше ему наверняка запомнилась стремительная дорога обратно, по которой он бежал, собирая наши «версты полосаты». Поэтому было бы гораздо справедливее, если бы в Парижской палате мер и весов лежал не платиновый метр, а именно наш аршин. Нынешняя ситуация с единицами величин у нас в стране вскоре может оказаться похожей: органы, осуществляющие поверку и калибровку средств измерений, со скоростью бегства Бонапарта, до предела сокращают области своей аккредитации, выводят эталонную базу из обращения. Поэтому есть серьезное опасение, что через некоторое время прослеживаемость связи средств измерений с эталонами федерального значения, что составляет основу федеральной поверочной схемы, для некоторых видов величин прекратится. И это, к сожалению, касается многих наших отраслевых оптико-физических величин, которые являются одними из самых непростых с точки зрения методик и средств их измерений, а также эталонной базы хранения и передачи единиц. И все повторится как в 1895 году, когда в «Москве считают большею частью вершками, в Петербурге же —дюймами». Хотя если припомнить современный тренд на «русификацию» продукции, то все сказанное выше, только в отношении отечественной метрологии, как нельзя лучше становится в его рамки. И, как будто предвосхищая эту ситуацию, кто-то очень дальновидно назвал всем известную систему ФГИС «Аршином», намекая на то, что все, что в ней содержится, следуя известному Постановлению №719, должно иметь соответствующую названию и истинно отечественную историческую размерность. Ту, что упоминал Иван Сергеевич Тургенев, описывая дворника Герасима — «мужчину двенадцати вершков роста», не подозревая, что в наше время, вместе со своей собакой, этим он утопит в реке всю отечественную поверочную схему. Таким образом, совсем скоро Государственный реестр останется без средств измерений, а метрологи предприятий, стоя у закрытых дверей Росстандарта, лишь скажут друг другу: «Ну пошли. Не знаю куда, но пошли. Хотя не знаю куда. Но идти надо».